Брюлин Иосиф Гиршевич (1910 - 1976)

Многие произведения, созданные Иосифом Николаевичем Брюлиным за сорок лет творческой деятельности, разошлись по музеям, народным картинным галереям, передвижным выставкам и частным коллекциям. Ныне собрать их воедино не представляется возможным. Однако и сохранившихся в мастерской работ оказалось достаточно, чтобы проследить творческий путь известного московского графика. Портреты и жанры, пейзажи и натюрморты, интерьеры Брюлина — это попытка самостоятельно разобраться во всех событиях сегодняшнего дня, которые порой трудно понять во всей их сложности и величии, хотя они имеют для нас огромное значение. Эти произведения несомненно отразили личный опыт художника-гражданина, прошедшего вместе со своей страной годы грозных испытаний и мирного социалистического строительства. Перед нами предстает своеобразный лирический дневник человека, влюбленного в жизнь, людей, свое дело. Искренность — главное достоинство этих выразительных новелл, собранных часто в большие циклы и серии. В каждом листе мы словно ощущаем присутствие автора — неутомимого труженика, то доброго и веселого, то замкнутого, неразговорчивого, ищущего уединения, то немного ироничного. Брюлин ушел из жизни неожиданно для всех, он умер скоропостижно в своей мастерской, среди своих произведений, в окружении друзей. Казалось, ничто в его творчестве не предвещало близкого конца. Наоборот, 1970-е годы можно охарактеризовать как время наибольшей творческой активности мастера. Последние шесть лет, наряду с постоянной работой акварелью, он много писал маслом. Делалось это намеренно. Художник контролировал себя. Он опасался утраты материальности в своих акварельных листах. Действительно, акварелисту нередко мешает соблазн пойти за чисто декоративным, почти всегда красивым, но порой случайным движением красочного «потока». В картинах, написанных маслом, художник не ограничивался решением чисто технических задач. В определенной мере в ряде произведений ему удалось подвести некоторые итоги своей художнической практики, сформулировать свои взгляды на искусство. На небольшом продолговатом холсте изображен интерьер последней мастерской Брюлина на Верхней Масловке (1975). Колорит картины серебристый, мягкий. Написана она неторопливо в несколько сеансов. По всему чувствуется, что к этому сюжету мастер обращался неоднократно. Утренний свет, льющийся из окна, лепит объемы гипсового торса, стоящего в углу, высвечивает рамки на стене, рефлексирует на чисто убранном полу. Мастерская еще пуста. Но все вокруг выдает присутствие художника. Стены, вся обстановка красноречиво рассказывают нам о его облике. Предметы будто сохраняют тепло рук, которые прикасались к ним накануне. Таков в передаче Брюлина традиционный сюжет: художник и святая святых - место его работы — мастерская. Автопортрету, датированному 1970-м годом, явно не достает сходства с моделью. Это отличает его от предыдущих работ подобного жанра. Тем не менее Иосиф Николаевич его очень ценил и неоднократно повторял, что в нем он запечатлен таким, каким сам себя представляет. Обращает внимание проницательный взгляд художника. Мастерски передано состояние человека, погрузившегося в свои мысли. Воображая себя собеседником художника, мы как бы невольно готовимся к серьезному разговору с ним. Эта работа написана на картоне, технически задумана сложно: ярко освещенное лицо на очень светлом фоне. Плотно, почти рельефно, пролеплены наиболее освещенные части лица и головы. Во всем ощущается процесс неторопливой вдумчивой работы. На первый взгляд кажется, что произведениям Брюлина не хватает остроты, что художник желает ограничиться ролью наблюдателя, либо радующегося, либо сочувствующего или осуждающего. «Натюрморт с красками» (1972), на наш взгляд, опровергает такое предположение. Атрибуты художника, аскетическая обстановка мастерской, минутная передышка и снова художник у мольберта. В мастерскую врывается свежий ветер, вольный собрат, постоянный спутник художника, путешествующего по стране. Современная действительность — главная тема произведений Брюлина. Он мучительно ищет на холсте, бумаге адекватности своим переживаниям, сомнениям, ищет средства для передачи радости свободного творческого труда, которым живут миллионы советских людей. Интересно, что и упомянутые нами три работы, и другие произведения на аналогичные темы рассматривались Брюлиным как подготовительные к задуманной им многофигурной композиции в интерьере мастерской с обязательным автопортретом. Верно помогут нам понять ту творческую атмосферу, в которой жил художник, несколько его весенних этюдов. Весну он особенно любил. Не было случая, чтобы в марте - апреле не появлялось десятка полтора размашистых торопливых пейзажей. Сколько искреннего чувства в этих поспешных восторженных работах! Он стремился уловить ту неосязаемую грань, когда в один из дней вдруг замечаешь, что небо стало иссиня-голубым и высоко поднялось над домами. Все серое на улице стало делиться на цвета, а последние, в свою очередь, на градации и нюансы. И уж действительно волшебство, когда, как на изломе горной породы, драгоценными крупицами начинает выступать яркая зелень... Скоро это уйдет, глаз привыкнет и все станет обычным. Рассматривая один за другим этюды: «Тополя и гнезда» (1971); «Грачиные гнезда» (1974); «Вид из окна» (1972, 1975), веришь, что весной художнику невозможно быть спокойным. Стоит взглянуть в окно: на фоне зеленой, сверкающей искрами воды — маленькие изящные сережки березы. Скорее закрыть шторой другое окно— в нем еще неживые ясени. Возрожденная природа пробуждала бурную энергию. Жизнелюб, неутомимый исследователь прекрасного, художник словно соревновался с ней в передаче пляшущих теней, эффектов изменчивого освещения, нежности клейких листочков, растущих буквально на глазах... Таким он был всегда. Таким остался в памяти тех, кто близко его знал. Воспоминания родственников и друзей Брюлина дали возможность обогатить сохранившиеся скудные сведения о его детстве и юношеских годах, о первых самостоятельных шагах в искусстве. Родился Иосиф Николаевич Брюлин в 1910 году в Москве в семье служащего. Родители одобряли стремление сына к искусству, но большой помощи оказать ему не могли. В памяти товарища его детства, архитектора В. Я. Либсона сохранился образ одиннадцатилетнего подростка, много рисующего с натуры, делавшего карикатуры. В архиве семьи имеется карандашный мужской портрет работы молодого Брюлина. Датирован он 1926 годом, в нем уже чувствуется интерес к передаче характера портретируемого. Семнадцатилетним юношей Брюлин приходит учиться живописи на Центральные курсы Главпрофобра, которые стали вскоре называться студией АХР. Запомнились первые учителя И. И. Машков и Б. В. Иогансон. Последующий период был весьма активным. После пребывания в рядах Красной Армии, где он занимался работами по маскировке военных объектов, Брюлин во второй половине 19З0-х годов поступает в Московский институт повышения квалификации художников. В 1936 году он впервые участвует на выставке-смотре произведений молодых художников (два весенних пейзажа), открытой в залах Музея изобразительных искусств к Х всесоюзному съезду ВЛКСМ. С художником заключен договор на создание жанровой картины. Брюлин взялся за дело горячо, не жалея сил. Но довести работу до конца не хватило мастерства. Однако неудача не обескуражила живописца. В том же году натурными пейзажами «Сумерки» и «Осень» (оба —масло) Брюлин представлен в экспозиции выставки летних работ художников-графиков, открытой в Клубе мастеров искусств. Через два года художник вступает в члены МОССХа. Небольшая персональная выставка Брюлина, проведенная Горкомом художников книги и графиков, говорит о том, что его имя замечено в художественной среде. В 1939 году он без экзаменов был принят на III курс Московского института изобразительных искусств (позднее Московский государственный художественный институт имени В. И. Сурикова). Затем участвует в Седьмой выставке Московского Союза советских художников (1940, апрель), выставке графики на темы истории ВКП(б) (1940, ноябрь) и Художественной выставке графики памятника летчику В. П. Чкалову (1941, март-апрель). Две последние с успехом прошли в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Вступительную статью к общему каталогу выставок написал Е. Ярославский. Спустя четыре месяца после начала Великой Отечественной войны студенты и преподавательский состав МИИ эвакуируются в Среднюю Азию. Брюлину исполнился 31 год. Один из рисунков того времени сделан им в поезде. Внизу надпись: «Д. Дубиновский по дороге в Самарканд. 1941. И.Б.». Около двух лет пробыл Брюлин вдали от Москвы, за это время сложилась скромная по размерам серия рисунков: пейзажи и портреты, жанровые зарисовки, немногословные, но композиционно очень крепкие. Материал предельно простой — цветные карандаши, формат - блокнот художника, тема — жизнь маленького городка в далеком тылу. Вот некоторые из рисунков: «Самарканд. Перед чайханой», «Самарканд. Дерево», «Портрет старого узбека», «Снег в Самарканде», «Самарканд. Вечер», «Портрет узбекской девушки», «Самарканд. Выход из Тилля-Кари на Регистан» 1941—1943). Пожалуй, позднее художник не создаст произведений, равных этим по правдивости и суровой поэтике. Тревожное настроение листа «Самарканд. Выход из Тилля-Кари на Регистан» переносит нас в военные годы. Композиция произведения подчеркнуто проста. Скупыми художественными средствами (наряду с цветными карандашами лаконично использована акварель) автор удачно обыгрывает остроту силуэта дверного проема. Лист условно можно считать вводным в серии. Живописный пространственный рисунок «Снег в Самарканде» подкупает лирическим тоном повествования. Снежный покров мягко укрыл деревья и тротуары, и городская жизнь вдруг обрела знакомый «северный» вид. Люди с волнением прислушиваются к военным радиосводкам, слышат названия родных русских городов... Многие из этих рисунков впоследствии станут основой для графики, офортов на среднеазиатские темы. Однако они будут значительно слабее по силе воздействия («Голова старика», 1969: «Самарканд. Вечер», 1970). На рисунках не видно великолепных памятников архитектуры, которыми славится Самарканд. Сердце и глаза художника были обращены к той неповторимой световоздушной среде, которую можно было передать только акварелью. Он чувствовал, что сюда еще вернется... Жизнь творческой интеллигенции в Самарканде не замирала ни на минуту. Брюлин работает над дипломом — рисунки и плакаты («Маяковский с нами» и др.). Пишет многочисленные этюды маслом. Присоединяется к большой патриотической работе московских художников по созданию и выпуску политических плакатов для «УзТАГа», участвует в многочисленных встречах деятелей советского изобразительного искусства на заводах, в колхозах, совхозах, учебных заведениях и воинских частях. Институт закончен. Диплом с отличием Брюлин получает из рук С. Герасимова (10 декабря 1942). С благодарностью вспоминал он позднее студенческие годы, своих профессоров и преподавателей: Д. С. Моора, К. Н. Истомина, П. В. Митурича, Н. Э. Радпова, П. И. Львова и других. В феврале 1943 года он принял участие в художественной выставке, посвященной ХХ годовщине Красной Армии и Военно- Морского Флота, организованной самаркандским Домом Красной Армии. Его фамилию мы видим и среди участников Выставки дипломных работ Московского государственного художественного института и Украинского отделения и на открытой в апреле того же года в Москве выставке московских живописцев и графиков, вошедших в основной состав творческого коллектива послевоенной столицы". Послевоенные годы стали для Брюлина временем серьезного освоения новых графических техник и, главное, периодом сложения своей творческой темы. Настойчивая работа над собой позволила ему в скором времени войти в число сильнейших офортистов и акварелистов московского коллектива. В 1947—1954 годах Брюлин преподает в Московском высшем художественно-промышленном училище (бывш. Строгановское). В 1953 году становится доцентом кафедры рисунка этого известного в стране художественного вуза. Одновременно пробует свои силы в офорте, литографии, работает пастелью и гуашью. Но по-настоящему он увлечен акварелью, которая скоро станет его излюбленной техникой. Результатом недолгой поездки в Ригу явилась серия офортов (например, лист «Рига после войны», 1948). Маленькая выставка, организованная Брюлиным в Экспериментальной офортной студии имени И. И. Нивинского, подвела итоги его творческой деятельности второй половины 1940-х годов. Тогда же он показывает свои произведения на выставке работ художников-педагогов (1950). Начинает активно сотрудничать в редакциях журналов и издательствах. Следующее десятилетие было наиболее плодотворным. Значительно расширился круг его деятельности: график и живописец, педагог, он постоянно занят и общественной работой. Поездки по стране (Кубань, Ленинград, Бухара, Самарканд и т. д.) дали ему материал для многочисленных акварельных листов, в которых он старается быть предельно простым и понятным, верно следовать натуре, искать наиболее выразительные композиционные и художественные средства. В эти годы он не пропускает сколько-нибудь значительных выставок, будь то весенняя московская, республиканская или всесоюзная. Каталоги выставок зафиксировали большую работоспособность Брюлина — акварелиста и рисовальщика. Укажем здесь лишь на богатое тематическое разнообразие его произведений: «Портрет Нины Лапшиной из хора имени Пятницкого» (1952); «Подмосковье» (1953); «Певец колхозного ансамбля. Кубань» (1954); «Свинарка М. П. Беднова. Северный Кавказ» (1954); «Старая Бухара. Чайхана на перекрестке» (1954); «Готовые паровозы на Коломенском паровозостроительном заводе» (1955); «Москва. На подъездных путях» (1957); «Студентка из Ганы» (1957) и т. д. Несколько его работ приобретены Государственной Третьяковской галереей, Государственным центральным театральным музеем имени А. А. Бахрушина и рядом других художественных галерей. Повторная поездка в Среднюю Азию оказалась особенно удачной. Брюлин много рисовал и писал акварелью. Это были работы, согретые воспоминаниями о военном времени и подводившие итоги новых ярких впечатлений, которыми он обогатился как путешественник и как художник. Встречи с людьми, постижение старой архитектуры, узнавание соседствующих нового и старого укладов жизни Самарканда и Бухары. Восторг художника, равный потрясению, ощутил Брюлин при второй своей встрече с куполами Шахи-Зинды, неповторимым декором мечети Биби-Ханьпм и мавзолея Гур-Эмир. Регистан поразил его емкостью пространства и царством цвета. На наш взгляд, величественная средневековая архитектура Самарканда и Бухары в значительной степени повлияла на чистоту палитры Брюлина, на его постоянное стремление к цветовому единству при полихромии избираемых мотивов. Именно отсюда, как мы увидим позже, идет живописное богатство брюлинских работ, изобретательность их красочных сочетаний, элементов и комбинаций. Тематически в серии «Самарканд —Бухара» Брюлин остался верен своим «жанрам». Таковы акварели «Самарканд. У старого базара», «Старая Бухара. Крытый переулок», рисунки —«Сборщица хлопка Ваджаева», «Строительство канала», «Портрет юноши» и другие. Неудивительно, что городской пейзаж, в большом числе встречающийся в акварелях Брюлина, часто посвящен Москве — городу, в котором он вырос и постоянно работал. Москва глазами художника от 1940-х до конца 1970-х годов. Какая же она? Брюлин любит старую сложившуюся часть города, его центр. Нередко художник повторяет виды полюбившихся ему уголков Москвы, архитектурные мотивы. В. Я. Либсон не без основания замечает, что Иосиф Николаевич обладал великолепным архитектурным чутьем, удивительно чувствовал пропорции, точность деталей, ритмику городского ансамбля. Большим успехом пользовалась выставка акварельных этюдов «По Москве», открывшаяся в мае 1967 года. Кроме Брюлина, в ней участвовали известные мастера акварели С. С. Боим, Н. Н. Волков, К. К. Купецио, А. Е. Лопухин, А. А. Ромодановская‚ Г. В. Храпак. На настоящей выставке представлено много работ, выполненных в технике монотипии. Серия «Москва театральная», созданная в 1964 —1969 годах, кроме гуашей, рисунков и акварелей, включает и монотипии. Сложная техника придавала дополнительный эффект ярким экспрессивным листам серии («На репетиции», «Отдыхающая танцовщица», 1964; «За гримом», 1969). Художник стремился подчеркнуть контраст между кажущейся легкостью исполнения и действительными трудностями, встречающимися на его пути при работе над театральной серией. Брюлин неожиданно обратился к теме театра. По свидетельству друзей, ему очень понравился балет «Кармен-сюита» Ж. Бизе— Р. Щедрина. Он пленился талантом Майи Плисецкой, создавшей незабываемый образ Кармен («Танцовщица», 1969). Театральные кулисы стали таить для него много заманчивого. По ту сторону занавеса его встретил мир контрастного искусственного света, мир движений, пластики тела, мимики и жеста. Художник импровизировал, давал волю фантазии. Но все же в основу серии легли реальные наблюдения и натурные зарисовки, сделанные им во время репетиций и балетных спектаклей. В конце 1960-х годов он усиленно работает над серией «Московские жанры», фактически прошедшей через все его творчество. В умении наблюдать, в легкой улыбке или размышлении, наконец, в счастливой находке — подмеченном движении, придавшем сюжету («жанру») особую привлекательность, сильная сторона многих произведений Брюлина, индивидуальность его творчества. Художник идет по городу. Что принесет ему сегодняшний день? ...Из раскрытого окна первого этажа доносится энергичная танцевальная мелодия. С ребенком, одетым в нежно-розовую пижаму, ритмично и задорно кружится девочка-мать, настоящая танцующая менада... Городской сквер. Стоят в ряд коляски. Над своими детьми, забыв обо всем на свете, склонились матери... Метро. Эскалатор. Вечер. Бесконечная вереница однообразных лиц. Глядя на них, кажется, что почти невозможно запечатлеть все оттенки выражений уставших людей... Монотипии «В метро» (1962); «Московский дворик» (1964); «В шезлонге» (1967); акварель «Весна» (1961); офорт «Конфликт» (1958); гравюра на картоне «Баланс» (1966) — в этих работах сказался его беспокойный характер, нашли выход его настроения, проявилась яркая реакция талантливого человека на различные события и ситуации. Здесь нелишне вспомнить, с каким огромным желанием он работал над жанровыми листами, посвященными напряженной жизни народных судов. Свое шестидесятилетие художник встретил у мольберта. К этому времени Брюлин совсем оставляет работу в издательствах, которая отвлекала его, не приносила творческого удовлетворения. Изменился и его характер. Он стал более сдержанным и немногословным. Замкнулся в кругу излюбленных сюжетов. Его основная тема в графике — обнаженная модель. Сотни рисунков, офортов и акварелей. Великолепное мастерство этого большого цикла произведений Брюлина первоначально привело организаторов персональной выставки к решению показать только работу с моделью. Однако позднее это предложение по справедливости отпало, так как речь должна была идти о всей работе акварелью в последний период творчества художника, а не об искусственном выделении одного жанра. Действительно, в эти годы созданы такие интересные произведения, как натюрморт «Жасмин» (1969); интерьер «На террасе» (1972); композиция «За работой» (1974) и другие. Брюлина-акварелиста по праву постоянно называют живописцем. Его большое живописное дарование несомненно. И раскрылось оно в полную меру именно в 1970-х годах. Многочисленные вариации модели красноречиво подтверждают это. Акварели выполнены преимущественно по-сырому, в один сеанс. Чаще всего художник работал на планшете, начиная обычно с легкого карандашного наброска. Во многих листах чувствуется излишняя торопливость. Автор, примеряясь, пытался выразить существо мотива. Последующей правки, как правило, не было. Неудавшийся вариант откладывался в сторону. Брался чистый лист. Лучшие акварели отличаются прозрачностью и мягкостью тончайших красочных слоев. Поражает точный композиционный и цветовой расчет в определении белого участка (цвет бумаги) на нужном месте. Отсутствие черноты и отмывок, цвета, близкие к открытым, стремление к колористическому эффекту и объединяющая все ясная образная мысль в сочетании с непосредственным эмоциональным исполнением («Модели», 1970—1976) — все это отличает наиболее удавшиеся акварельные листы. Художник любит крупный план. Он смело компонует. Через ракурс, посредством несложных атрибутов он стремится передать характерные особенности облика натурщиц. Каждую фигуру погружает в вибрирующую живописную среду, в которой затем легко и свободно вылепливает пластический этюд. Портретное сходство дополняют индивидуальные характеристики моделей («Модель», 1972; «Модель с полотенцем», 1972; «Модель в белом», 1973). На примере серии акварелей «Модели» наиболее отчетливо проявились особенности творческого метода Брюпина. Прежде всего следует отметить разнообразие графических листов, цветовую смелость и вместе с тем находчивость художника. Простые строгие композиции держатся, как правило, на подобранных со вкусом сочетаниях теплых (чаще всего!) цветов. Причем отсутствует увлечение самодовлеющим приемом. Художник обычно хочет привести к гармоническому сочетанию три начала: прием, образ и тему. В упоминаемой серии, как, разумеется, и во многих ранних работах, не однажды мы встретим образцы органичного слияния этих трех компонентов. Одаренный живописец, Брюлин постоянно лелеял надежду заняться исключительно станковой живописью. В последние годы, как мы уже упоминали, он вынашивал замысел большой картины. Однако жизнь вносила поправки, художник часто отвлекался, стремился успеть везде. Тем не менее Брюлин был человеком большой внутренней дисциплины, принципиальный, требовательный к людям и, прежде всего, к себе. Попытки приблизиться к своему художественному идеалу и были той счастливой долей, которую он испытал как человек и художник. Вступительная статья к каталогу выставки Иосифа Брюлина 1979 г. В. Карпов

Галерея Артпанорама для своей экспозиции купит картины и графику художника Брюлина Иосифа Гиршевича.

Фото картин можно выслать на почту artpanorama@mail.ru или связаться по

Тел. +7 903 509 83 86

WhatsApp +7 903 509 83 86

Viber +7 903 509 83 86