Если обратиться к детству Хлебниковой, то станет очевидным, что именно там, в этой таинственной стране, определилась главная линия судьбы будущего художника. Родилась Вера Владимировна 20 марта 1891 года в селе Тундутово Малодербетовского улуса Астраханской губернии в семье Владимира Алексеевича Хлебникова, попечителя улуса, ученого-орнитолога и лесовода, а после Октября – одного из главных организаторов Астраханского заповедника. Мать ее, Екатерина Николаевна, урожденная Вербицкая, историк по образованию, двоюродная сестра народовольца А.Д. Михайлова, была близка к кругу революционеров-семидесятников. Раннее детство будущей художницы прошло среди природы калмыцкой степи, в южной части Поволжья, сохранившей в изустных преданиях поэтичное название Лебедия. Родители прививали и Вере, младшей в семье, и ее братьям любовь к гуманитарным и естественным наукам. Почти вся семья увлекалась изобразительным искусством. Тяга Веры к рисованию проявилась рано. Дома ее обучали Л. Чернов-Плесский, воспитанник Академии художеств, и П. Беньков, учивший также старших братьев Александра и Виктора (Велимира). К последнему у художницы было наиболее доверительное отношение: именно ему, брату, показывала она даже те свои работы, что от других ревниво прятала. В годы учения в Казанской Мариинской гимназии, куда она была принята в 1899 году, по вечерам Вера продолжала брать частные уроки рисования. Еще не окончив гимназии, она поступает в Казанскую художественную школу, где исподволь в душе Хлебниковой начинает созревать протест против одинаковости отработанных академических приемов. «Ваши работы слишком обращаю на себя внимание, нужно, чтобы работы учеников не отличались одна от другой по приему, ваша мозаичность – это предвзятость... Перемените вашу манеру», – рекомендуют ей в один голос и учителя и начальство. Но, вольный дух ученицы, воспитанный в ней всей обстановкой семьи, не был сломлен. Она оставляет школу и в 1908 году выдерживает экзамен в Киевскую художественную школу, но и здесь внутренне бунтует против закоснелого академизма, нивелирующего индивидуальность каждого ученика, хочет «понять свои силы», упорно ищет серьезных профессиональных советов. Подлинное сочувствие она находит у брата, стремившегося в «живописанье звуком» также к раскрепощению от языковых шаблонов, от укоренившихся трафаретов. В 1910 году, уже в Москве, Хлебникова начинает посещать частную художественную школу К.Ф. Юона, а затем перебирается в Петербург, где поступает в студию Я.Ф. Ционглинского. Здесь она пытается строить изобразительную форму по-своему, обобщающей линией, в живопись ее проникает своеобразная мозаичность, вызывающая удивление и неодобрение студийцев. Видимо, из-за этого непонимания с их стороны «непокорная, свободолюбивая, вольная», как называл сестру Велимир, она вскоре покинула студию и разделила участь многих начинающих русских художников, которых не устраивала отечественная художественная школа предреволюционной поры. Ведь не случайно немало мастеров русского изобразительного искусства прошло обучение в академиях Парижа и Мюнхена. Достаточно вспомнить таких замечательных советских художников, как И. Грабарь, П. Кончаловский, В. Мухина, В. Фаворский, К. Истомин. Пристанищем В. Хлебниковой с 1912 года стала мастерская ван Донгена в частной парижской Академии Витти. В мастерской шла напряженная работа с натуры, сыгравшая значительную роль в становлении Хлебниковой-живописца. Яркое представление о творческом накале работы у ван Донгена дают воспоминания художницы: «Жизнь в мастерской до 14 часов в день меня захватывает всю, так, что у меня только такие промежутки времени, что хочется только лежать, вытянувшись, без движения, от полного упадка сил. Но, это не усердие, не упорство. Эти часы в мастерской проходят без всякого надрыва, насилия над собой. Но и только: мастерская, живопись... А, есть другая жизнь, но я хочу пройти мимо... мимо духа Парижа. Я б хотела, я должна оставаться такой, какой уехала из старого Алферовского парка. Парка, где весной не знаешь, от цветущих ли вишен стелются легкие туманы, или из серебристо-розового тумана зацветает белой песней вишенник...». П.В. Митурич в своих воспоминаниях о Хлебниковой предложил следующую периодизацию ее творчества: первый период – «детский, спокойного изобразительства; период болезненных исканий; парижский период нахождения своих гармоний; итальянский период разработки своих тем для своих гармоний». Последний органично связан с парижским, это 1913-1916 годы. Хлебникова прошла мимо отечественного футуризма, с которым связал судьбу ее брат, но, как и многие художники, учившиеся в Париже и Мюнхене, она не могла избежать увлечения импрессионизмом и постимпрессионизмом. Правда, у Хлебниковой в ее пейзажах 1910-х годов присущий импрессионистам раздельный мазок воспринимается скорее, как «проба пера», а не как безоговорочно принятая манера, или система. Колорит этих работ утончен, изыскан. Приглушенные лилово-розовые и палево-бирюзовые тона складываются из причудливой мозаики мазков, не одинаковых, положенных в разных направлениях. Под кистью художницы возникают поэтичные миражи города, деревьев, человеческих лиц. Это подступы к «своему» в искусстве. Общение один на один с природой давало художнику радость первооткрытия. Именно природа – источник ее вдохновения. Верная излюбленной в этот период палево-бирюзовой красочной гамме, Хлебникова посредством нее словно выводит натуру в иное, поэтическое измерение. Под ее кистью с реальным ландшафтом происходит таинство преображения: горы моделируются плотными мазками, густой магмой, стекающими по склонам, долины формируются из ломких мазочков, как в мраморной мозаике, силуэты вековых пиний, застывшие, как изваяния, окутываются ореолом светозарного неба. В высветленном колорите очень земной и весомый мир погружается в царство мечты, поэтической грезы. Таковы пейзажи 1914-1915 годов: «Неаполитанский залив», «Везувий», «Капри. Деревья», «Капри. Горный пейзаж»….

Автор статьи В. Азаркович

Материал взят из публикации: В. Азаркович. Творчество В.В. Хлебниковой // Искусство. – 1979. – №9. – С. 43-45.