Хотя Волошин и жил «головой, обернутой на Париж», сердце его принадлежало России и родному Крыму. Там, в Париже, в блестящем окружении художественной и интеллектуальной элиты, нет-нет, да и проскользнут в его творчестве мотивы, явно, навеянные тоской по Родине: «Перепутал карты я пасъянса, ключ иссяк, и русло пусто ныне. Взор пленен садами Иль де-Франса, а душа тоскует по пустыне. Мне, Париж, желанна и знакома власть забвенья, хмель твоей отравы! Ах! В душе – пустыня Меганома, зной, и камни, и сухие травы...». Живя в Париже, Волошин часто приезжал в Россию и в Крым, внимательно следя за новыми течениями и тенденциями в современном русском искусстве. Хорошо, зная новейшие течения французского искусства, Волошин с большим вниманием относился и к новейшим художественным поискам в русском искусстве. В 1903 году, приехав в Россию из Франции, он быстро вошел в круг русских писателей-символистов и художников: «Мира искусства», познакомившись с В. Брюсовым, Андреем Белым, А. Блоком, Н. Минским, Ю. Балтрушайтисом, А. Бенуа, Е. Лансере, И. Грабарем, С. Дягилевым, А. Голубкиной, М. Якунчиковой... В период с 1905 по 1916 год Максимилиан Волошин пишет целый ряд искусствоведческих статей, посвященных творчеству многих выдающихся деятелей русского искусства начала XX века: М. Якунчиковой, В. Борисова-Мусатова, М. Врубеля, А. Голубкиной, Н. Рериха, К. Богаевского, Л. Бакста. М. Сарьяна, В. Сурикова. С 1911 года Максимилиан Волошин активно сотрудничает с молодыми художниками-новаторами объединений: «Бубновый Валет» и «Ослиный хвост», что отражало его живейший интерес к новым течениям в русском искусстве. В 1911 году он поместил отзыв о выставке: «Бубновый Валет», устроенной в конце 1910 года в Москве по инициативе А. Лентулова и М. Ларионова. В 1912-1913 годах Волошин выступает на двух творческих диспутах, устроенных художниками: «Бубнового Валета» и «Ослиного хвоста» в Политехническом музее, где читает лекции, посвященные истории французского импрессионизма и кубизма. «Первым оппонентом, – вспоминал участник первого диспута Бенедикт Лифшиц, – выступил Макс Волошин... пытавшийся установить преемственную связь между кубизмом и импрессионизмом. После него один за другим подымались сторонники «старого» искусства, с пеною у рта, защищавшие права «здравого смысла», попираемого новаторами, но особенного сочувствия у публики никто из его ревнителей традиций не встретил... Две недели спустя «Бубновый Валет» устроил в том же помещении второй диспут, приурочив его к закрытию выставки. Первым докладчиком решено было выпустить Максимилиана Волошина, взявшегося прочитать реферат о «Сезанне, Ван Гоге и Гогене, как о провозвестниках кубизма». Впрочем, привлечение Волошина, выказавшего себя культурным оппонентом на первом диспуте, преследовало определенную цель. Русские кубисты, занимавшие в «Бубновом Валете» доминирующее положение, решили доказать, что они не безродные люди в искусстве, что у них есть предки, генеалогия, и что в случае нужды они могут предъявить паспорт. Волошин, которому для осмысления кубизма было необходимо связать его преемственно с пуризмом, охотно взял на себя эти несложные геральдические изыскания». Близкое знакомство с Аристархом Лентуловым, одним из лидеров: «Бубнового Валета», началось у Волошина еще в 1912 году, когда Лентулов вместе с художником А. Белкиным, А.Н. Толстым и Волошиным расписали знаменитое кафе: «Бубны» в Коктебеле шутливыми рисунками, сопровождавшимися юмористическими надписями. К этому времени относится и акварель А. Лентулова: «Коктебель», находящаяся в собрании музея. В 1912 году в журнале: «Русская художественная летопись» Волошин публикует статью о творчестве группы: «Ослиный хвост», лидерами, которой являлись М. Ларионов и Н. Гончарова. В своей статье критик настойчиво проводил ту же мысль, высказанную им раньше на диспутах «Бубнового Валета», о преемственности и взаимосвязи французского и русского кубизма. «В действительности же, – писал Волошин, – видишь живопись широкую, этюдную, часто талантливую, тенденциозно, неряшливую, всегда, случайную и долженствующую скрывать в себе насмешку над зрителем. Кроме того, у всех участников: «Ослиного хвоста» наблюдается особое пристрастие к изображениям солдатской жизни, лагерей, парикмахеров, проституток и мозольных операторов... Те самые картины, которые мы видим, выставленными на «Ослином хвосте», мы можем увидеть в любой из больших парижских академий, намалеванными, непосредственно на стенах: там мы увидим тех же солдат, парикмахеров, мозольных операторов и профессоров, написанных с теми же самыми художественными приемами, с тою же выразительностью». После революции и Гражданской войны, когда, по словам Волошина «утихла буря, догорел пожар», в Доме Поэта в Коктебель по-прежнему устремлялись деятели русской культуры, в числе, которых, были многие известные художники, чьи работы, которых, сохранились в музее: А. Остроумова-Лебедева, З. Елгаштина, К. Костенко, Н. Радлов, Н. Андерс...

Автор статьи И.В. Левичев

Материал взят из издания: Сокровища Дома Волошина. Альбом на русском, украинском и английском языках. Симферополь: Изд-во: «СОНАТ», 2005. С. 25-29.