Картины, о которых идет речь, написанные нежными красками, перетекающими из тона в тон, немного усиленными или значительно ослабленными, принадлежат Ирине Николаевне Лотовой (род. 1958). В них есть сюжет, он не исчез, он, пусть и неявно, но просматривается. Но сюжет в данном случае меняется ролями с живописной пластикой. Тема решается живописью. Сюжет же представляется лишь обрамлением для радостного или грустного переживания, для оптимистичного настроения, для любования цветом и т.д.

В живописи Лотовой чувствуется влияние французских художников начала ХХ века. Но это не отменяет своеобразия ее творчества на пороге следующего столетия.

В искусстве время от времени с удивительным постоянством возникает вопрос: что важнее – как изображать или что изображать? При этом в колеблющемся коромысле мнений  преимущество отдается то одному, то другому утверждению. Не углубляясь в суть подобных суждений, нам хотелось бы обратить внимание на определенную закономерность появления искусства, подобного творчеству Лотовой. Художница отдает предпочтение принципу «как». Сходный принцип можно увидеть у В. Русанова и еще у множества других художников.

Как правило, подобное художественное  явление возникает спустя некоторое время после всплеска остросоциального или общественно напряженного искусства, по сути дела, противостоящего несправедливости жизни и сглаживанию связанных с ней проблем официальной властью. Декоративное искусство, в котором отдается предпочтение принципу «как» при полном невнимании к проблемным сторонам жизни, к ее неустроенности, несправедливости, возникло после спада волны социального реализма и «сурового стиля» в 1980-х годах и стало определенным и отчетливым в двух последующих десятилетиях.

Это же закономерность проявилась в начале ХХ века в ретроспективизме «Мира искусства» и у множества живописцев, воспринявших декоративные начала французской живописи. Такова была явная реакция на традицию передвижников, значительно ослабшую к 1890-м годам. И все повторилось спустя сто лет, естественно, не как точное подобие, а как тенденция, следующая запросам своего времени.

Говоря о конце ХХ века, надо признать, что искусство, как и многие другие сферы, оказалось в это время в своеобразной воздушной яме. Когда это положение изменится, не могут пока сказать ни специалисты-критики, ни сами художники. По всей вероятности, из-за подобной неуверенности как в сегодняшнем, так и в завтрашнем дне в российском искусстве заявляет о себе множество современных художников, среди которых нет ни одного своевременного.