Книги

Наталья Урядова

Член Московского союза художников 

Оптическое стекло - это среда.Только эта среда чище воздушной или водной во сто крат. Для меня стекло стало драгоценностью! Художник заманивает зрителя заглянуть объекта, увидеть глубинную суть и собственный свет предмета. 

Родилась я в сердце Москвы на Таганском холме вскоре после войны, в 1948 году. На этом холме археологи нашли первое поселение будущих москвичей, докремлевское. Мое детство проходило под вековыми тополями, слившимися своими кронами над булыжными мостовыми, с дубовыми резными воротами старых уютных купеческих усадеб вдоль улицы, носившей до революции имя купца Алексеева, отца Станиславского. Кстати сказать, известно, что купечество породило много выдающихся представителей творческой интеллигенции. Среди моих предков были историки, архитекторы. Мамин двоюродный брат, Николай Бубнов, был актером театра Вахтангова. Мама и все ее старшие братья занимались живописью, писали стихи, но учиться должны были в реальном училище. Моей маме, чтобы выживать в 1930-е годы, пришлось стать инженером, и она очень хотела реализовать свои творческие мечты во мне. В восемь лет мама отвела меня в Дом пионеров в изостудию и на хореографию. Нас учила потрясающий акварелист Руфима Семеновна (не помню фамилию). Потом я поступила в Москов- скую среднюю художественную школу при институте им. Сурикова, что в Лаврушинском - лучшую, свободолюбивую школу, с самобытной, неповторимой атмосферой творческого горения, с очень точным, реалистичным рисованием и живописью. А мимо нашего дома ходили в институт студенты - суриковцы.  

Напротив дома - красивейший храм Святого Мартина Исповедника, построенный Ф. Казаковым. Помню мамины рассказы о малиновом звоне, который она слышала с детства, а мне это снилось. Загадочные образы среди качающихся теней веток на изразцах «голландки» и детские иллюзии подолгу не давали уснуть, и еще я любила зимой, лежа на санках во дворе среди огромных белых сугробов, созерцать красоту снегопада. А потом, в Суриковской школе, на этюдах все смотрели на воду и писали ее, а я вглядывалась в воду, и у меня ничего не получалось. Теперь я знаю, почему мне было не дано это, вернее сказать, как это претворилось в творчестве. Закончив «Строгановку», факультет монументально-декоративного искусства, отделение стекла, отработав по распределению три года на Иванищевском стекольном заводе сортовой посуды, я оказалась в 1975-м на Лыткаринском заводе оптического стекла. Художникам поставили задачу использовать отходы технического стекла. На заводе была своя традиция создания сувенирчиков: кристаллов, цветков, пепельниц и т.д., и приходилось с боями пробиваться сквозь представления начальства о том, что хорошо и что плохо; мешало и собственное незнание совершенно нового материала для декоративного искусства - стекла. Всему пришлось учиться заново: и гранить, и шлифовать, и полировать тяжелое монолитное стекло.

А главное — постигать его природу. Оптическое стекло — это среда. Только эта среда чище воздушной или водной во сто крат. Поначалу казалось, что чистота делает стекло нематериальным, и это очень мешало, было трудно за что-то зацепиться глазом, луч проходил насквозь. Для меня стекло стало драгоценностью! И я сформулировала принцип работы с ним — это должен быть эстетический объект для интерьера. Я придумала приемы, которые завлекали, заманивали зрителя заглянуть внутрь объекта и увидеть глубинную суть. На Кузнецком в залах МСХ люди всегда толпились у моих работ и старались их покачать, так как это тоже программное действие: кинетика оптических иллюзий. Я создавала объекты для созерцания, любования, медитации. Мне хотелось обнаружить собственный свет предмета. В 1983 году объект «Парад планет» был отмечен дипломом МОСХ РСФСР в номинации «Лучшая работа года». Бла- годатные темы для оптического стекла — космос, вода, память, настроения... 

Я заметила: если смысловое и фонетическое звучание названия работы завершает эмоциональное воздействие утонченной вибрации света, цвета и лаконичной формы, значит, объект получился. Так, работа «Покров день» вызывала радостно-грустное чувство первого снега. Загорский музей приобрел ее в свою коллекцию в 1985 году. Но до этого, когда работа была впервые выставлена на Кузнецком мосту на осенней выставке, какая-то партийная комиссия распорядилась убрать ее из-за религиозного, как им казалось, названия. И только благодаря защите искусствоведа Ольги Владимировны Григорьевой публика увидела мой опус. Вскоре Художественный фонд СССР заказал мне работу на тему космоса. Если раньше я ограничивала себя в цвете, мотивируя это тем, что в бесцветном оптическом стекле есть все цвета, если правильно выявлена интерференция, то в композиции, названной словами Ломоносова «Открылась бездна звезд полна», два больших диска из опалового стекла и из чайно-коричневого ситалла передавали и привязанность к Земле, и взгляд из космоса. Сейчас эта композиция хранится в Государственном историко—архитектурном, художественном и ландшафтном музее- заповеднике «Царицыно». В этой же коллекции «Автопортрет» и «Евклидовы конфликты». Несколько предметов мелкой пластики хранятся в Эрмитаже.  

Переход от монолитного, я бы сказала жирного, оптического стекла к тонкому, листовому, витражному стеклу принес что-то новое в мое миропонимание. Пространство сжимается до плоского, т.е. получается не объем, а рельеф. Правда, начало этой тенденции было видно еще в композиции «Перспектива» (1976), где кубы изображались в перспективном сокращении. Работа была названа критиками программной. Потом эта же тема прозвучала в композиции «Экзотические символы» (1995) и «Гармония в пустоте»(1996).и вот истонченность формы доходит до скорлупы символизируя хрупкость бытия. «Первый снег», «Душа Кощея», «Стихи ненаписанные», — посвящение Пушкину, «Неотправленные письма» — посвящение жертвам войны, «Рoint», «Письма пуантилистам»‚ «Ось», «Черным по белому» и еще много разных поисков выразительности, которые, как мне кажется, сконцентрировались в последней работе «Душа души» (2004).  

Справка:

Высокий художественный уровень произведений Н.В. Урядовой отмечен дипломом МОСХ РСФСР (1983) году, бронзовой медалью Выставки достижений народного хозяйства СССР (1984), Главным призом «Ирида» (1997), Призом Государственного музейно-выставочного центра РОСИЗО МК РФ (1998), дипломом Союза архитекторов России (1999), Призом Московского фонда культуры (2000). В 2002 году на |\/ Международном фестивале архитектуры и дизайна интерьера — призер конкурса «Лучший предмет интерьера», З-е место; за конкурс «Под крышей дома» получила личный диплом от дизайнера США Рашида Карима и диплом Союза дизайнеров России — профессиональный стандарт — «Высокий Дизайн».
В 2000 году выдвинута на звание Заслуженного художника РФ. За ценный вклад в развитие искусства отечественного художественного стекла, отражающего поиски и решение новой эстетики этого материала в 2002 году награждена серебряной медалью Российской Академии художеств. Произведения хранятся в музеях и собраниях: Государственного республиканского музея-заповедника «Троице-Сергиева лавра», Фонда МОСХ‚ . Государственного музея-заповедника «Царицыно», Галереи Ютэ — Ювелирный Театр, Акционерной компании «АЛРОСА»,Эрмитажа (Санкт-Петербург).