Книги

Евгения Полянская

Член Творческого объединения женщин-художников «Ирида».

Как же мне было не стать художником! На меня безусловно, повлияла совершенно особая творческая атмосфера нашего дома. О, чудесное доброе время! Я родилась в абсолютно творческой семье.Мои родители и их друзья были веселые, красивые, остроумные, эрудированные, талантливые. Это была передовая молодежь того времени. А еще у меня была необыкновенная бабушка, поэт и художник. Мои мама и папа всегда что-нибудь рисовали. Или для себя, или выполняли заказы. У папы в основном это были книги, у мамы — книги и картинки в детские журналы. Например, ни один номер необыкновенно популярного у детей моего поколения музыкального журнала «Колобок» не выходил без маминой иллюстрации, а иногда и с бабушкиным стихотворением. Понятно, какое впечатление это производило на моих подружек, девочек из обыкновенных семей. Они тянулись к нашему дому, как к магниту. Их манила художественная атмосфера совершенно иной, незнакомой им жизни. Стены в нашей квартире были в картинах, иконах, фотографиях и набросках. Манера говорить и общаться была совершенно другая, свободная и непринужденная. В результате все эти девочки захотели стать художницами. Это удивительно, но они стали ими, когда выросли. Их первыми учителями были мои родители и весь творческий дух нашего дома. Так что же говорить обо мне, как мне было не стать художником! Мои родители умели и много работать, и хорошо веселиться. У нас часто были светские вечеринки, и я это очень любила. Это выглядело так. Папа складывал софу и зажигал свечи, ставил пластинку, например Высоцкого. У соседей брали раскладной стол, и начинали собираться гости. В возбуждении, вся раскрасневшаяся, я носилась встречать гостей, со всеми разговаривала, шутила и, по общему признанию, была «крошечной светской львицей».

Большинство гостей были близкие друзья, но иногда появлялись и новые лица — всегда очень интересные люди. Коля Эпов, главный художник Театра на Малой Бронной, вместе с Сашей Великановым, архитектором и театральным художником, вынимали из духовки приготовленных ими уток с яблоками. И, наконец, под дурманящий аромат, под смех, веселье и музыку появлялась моя мама. Она прибегала немного усталая после работы из газеты «Неделя», где работала художественным редактором. Но по дороге она успевала заскочить в Елисеевский за готовыми салатиками для стола. Мама закрывалась в моей комнате, где переодевалась и начесывала волосы (непременный атрибут того времени). И выходила неотразимая. К этому времени квартира была уже наполнена запахами еды, алкоголя, сигарет и духов. Народу иногда собиралось человек тридцать. А когда все уже немного уставали от шуток и от умных споров, Леша Симаков (один из тех, кто умер молодым), талантливейший бард и актер Театра на Таганке, доставал гитару и начинал исполнять свои новые песни. Было жутко здорово! Под гитарные аккорды и догорающие свечи я засыпала. А в один из таких вечеров гениальный художник Зверев, которого теперь знают все, стопкой цветных карандашей на салфетке нарисовал мой портрет. Это было очень в стиле того времени. О, чудесное доброе время! Как жаль, что оно навсегда ушло. Но вернусь к моим художественным истокам. Моя мама всегда рисовала: и меня, и всех люби- мых людей, и зверей. Часто рисовала в заповеднике Коломенское. Брала этюдник, меня и под накрапывающий дождик, в невероятной красоте, среди старинных дубов, утопая в желтых листьях, творила. Там я получила от нее первые уроки пейзажа. А потом Крым с бирюзой моря, когда смотришь на него с горы, через арку в древних развалинах, поросших сухими колючками и диким виноградником.

Потом был Кавказ. Мы так много по нему путешествовали, что он стал родным и любимым навсегда. Глаза разбегались от желания все запечатлеть. Но чудеснее всего мне показалась древняя горная Сванетия. Это удивительный край. Время там будто заснуло, ушло глубоко в себя, безмятежно созерцая величественные белые горы во главе с Эльбрусом. Мое художественное профессиональное образование было весьма разнообразным: я окончила Краснопресненскую среднюю художественную школу, затем театрально-художественное училище (художник по костюму), двухгодичный курс «Строгановки» по профессии «Художник по го- белену». Год у Льва Познера готовилась к поступлению в полиграфический институт, год работала в мастерской Большого театра у Лавенталя. На мое творчество, которое вдохновляет меня сегодня, повлияла деревня, где, окруженный старыми яблонями, на живописно заросшей территории стоял наш поначалу полузаброшенный дом. Дом с русской печью и чердаком, где были уникальные музеиные вещи крестьянского быта, которыми мама искусно украсила весь дом. Старинные самовары, утюги, горшки, колеса от телег, ну и, конечно, много картин и цветов. В настоящее время я воспитываю двух подрастающих сыновей и с упоением создаю изобретенным мной способом декоративные плакетки, в которых сочетаются иллюстративность детских сказок и поэтическое воплощение подсмотренных в жизни сценок из жизни природы. Меня часто спрашивают, откуда я беру сюжеты для своих «глиняных картинок». Это и печка на деревянном полу, около которой сидит маленькая мышка с колоском, и ежик в валеночках с хворостом, и кот, спящий на дровах около горшочков со сметаной, и пчелка, пьющая Нектар из чашечки цветка. Все это оттуда‚ из нашей уютном жизни в деревне.